Рамзан Кадыров уже много лет повторяет, что возрождает традиции и обычаи чеченского народа, утверждая на чеченской земле шариат и тарикат. Себя он называет главным защитником прав чеченцев.
Некоторые недоброжелатели Рамзана Кадырова винят его в том, что он страдает синдромом Кастро из-за его страсти к длинным и поучительным речам.
В своих речах Кадыров охватывает буквально все – от борьбы с терроризмом до внешнего вида чеченских женщин. Он считает себя одинаково компетентным во всех вопросах, навязывая свой взгляд, а несогласных клеймит позором, не стесняясь в выражениях.
Рамзан и Ислам
Кадыровская пропаганда приписывает бывшему муфтию Ичкерии Ахмату Кадырову и его сыну свободу вероисповедания. Глава ЧР не упускает случая отметить эту «заслугу рода Кадыровых». Постоянно звучащее из его уст напоминание выглядит как попытка убедить в этом молодое поколение, не помнящее событий конца 80-х – начала 90-х.
Хотя самому Рамзану, как и многим чеченцам известно, что первые мечети после долгих десятилетий советского атеизма открылись в конце 80-х, то есть еще до развала СССР.
Хотя самому Рамзану, как и многим чеченцам, известно, что первые мечети после долгих десятилетий советского атеизма открылись в конце 80-х, то есть еще до развала СССР, а чеченские старцы с большой благодарностью говорили о «меченом» Михаиле Горбачеве, по праву связывая свободу религии с именем последнего генсека.
Мусульмане знают, что в мечетях нельзя вести мирские беседы и смеяться. Вспоминают хадисы, в которых порицаются проклятия, как, например, следующий «Верующий никого не проклинает, не грубит, и не ведет себя безнравственно».
Однако в мечети Рамзан Кадыров даже не пытается себя сдерживать, он шлет крепкие проклятия «шайтанам» (представителям вооруженного подполья), а также всем, кто ему просто не нравится.
Рамзан и обычаи предков
В Чечне есть три республиканских телеканала, при просмотре которых складывается впечатление, что Кадыров без сопровождения телекамер и в уборную не ходит – сюжеты местных новостей практически полностью посвящены ему и членам его семьи.
Многие чеченцы с теплотой вспоминают вдову президента Ичкерии Джохара Дудаева Аллу. Во времена президентства Дудаева его жена (русская по национальности) вела себя скромно, неукоснительно следуя чеченскому этикету. В частности, не появлялась на публике рядом с супругом и ни разу не сняла с головы традиционный платок. На местном телевидении за все время правления Дудаева не было ни одной программы, посвященной его семье.
Алла Дудаева, пройдя большие испытания, осталась преданной идеалам своего мужа и духовным ценностям чеченского народа.
Кадыров же, твердящий о возрождении им традиций и обычаев предков, семью в медиапространство вывел.
Кадыров же, твердящий о возрождении им традиций и обычаев предков, первым делом вывел семью в медиапространство. Он едва ли не ежесекундно публикует фотографии и видеоролики с женой и детьми, непременно сопровождая их хвалебными комментариями. А ведь это противоречит чеченским традициям, согласно которым считалось, что негоже горцу появляться на людях в сопровождении жены и домочадцев.
Гипертрофированная страсть к власти и непомерное тщеславие Рамзана Кадырова стали притчей во языцех среди чеченцев, не исключая его собственного окружения.
В поведении молодого руководителя и его родственников, считают жители Чечни, отсутствует главное правило неписанного кодекса чеченцев – скромность.
В поведении молодого руководителя и его многочисленных родственников, считают опрошенные нами жители Чечни, отсутствует главное правило неписанного кодекса чеченцев – скромность.
«Ведут себя так, будто вся республика целиком принадлежит им, а остальные – их обслуга, - возмущается Рустам М. – Ощущение, что он и отстроил-то здесь все исключительно для себя и своей родни».
Собеседник «Кавказ.Реалии» также обращает внимание и на выступления двоюродного дяди главы ЧР Хож-Ахмеда хаджи (председатель Совета алимов ЧР. – «Кавказ.Реалии»), который постоянно перечисляет какое-то бесконечное число заслуг племянника.
Вся республика знает, когда отмечаются дни рождения не только самого Рамзана Кадырова, но и его матери, жены, каждого из детей. «Они становятся главными событиями на телевидении, вся чиновничья рать с раболепием выстраивается в очередь на поздравление каждого из них и соревнуется в унизительном угождении. Когда такое было у чеченцев?», – возмущается Рустам.
По его словам, раньше среди чеченцев было принято желать, чтобы Аллах сделал лидера «преданным народу», а сейчас мать Кадырова Аймани и его дядя Хож-Ахмед на инаугурации пожелали, чтобы Аллах сделал народ «преданным Рамзану». Лишь потом для проформы вставили: «… и его народу».
68-летнего Умара И. коробит вальяжная, агрессивная и несдержанная манера публичных выступлений Кадырова, в которых он позволяет себе не только проклятия, но и бранную лексику.
Умара расстраивает, что чеченский лидер «заходится в истерике в своих выступлениях, оскорбляет людей, не глядя на их возраст, всячески унижает, что неприемлемо для чеченца».
«Чеченский мужчина всегда должен проявлять выдержку и терпение. Нецензурную брань не допускают наши традиции. Потому что тебя видят и слышат старики, женщины, дети, а также, что важно отметить, родственники жены, с которыми, по чеченским обычаям, зять держит особую почтительную дистанцию», - объясняет он.
Умара расстраивает, что чеченский лидер «заходится в истерике в своих выступлениях, оскорбляет людей, не глядя на их возраст, всячески унижает, что неприемлемо для чеченца».
«В нашем национальном характере никогда не было раболепства, какое бы положение ни занимал человек. Чеченцы всегда оценивали человека только по его личным качествам, а не исходя из материального достатка или власти», - тяжело вздыхает он.
Собеседники «Кавказ.Реалии» уверены, что навязываемые Кадыровым правила поведения решительно расходятся с вековыми традициями и направлены лишь на укрепление личной власти действующего главы ЧР, что разрушительным образом сказывается на взаимоотношениях в чеченском обществе.
Декларируя на словах духовно-нравственное воспитание подрастающего поколения на основе обычаев и шариата, Кадыров жестокими репрессиями насаждает странную и глубоко чуждую чеченцам национально-религиозную идеологию, направленную на то, чтобы непокорные чеченцы терпели его деспотию.
