20 января президент созвала Высший совет безопасности (ВСБ), на котором обсуждали «укрепление архитектуры учреждений ответственных за борьбу с коррупцией». Затем Санду рассказала, что в течение недели минюст должен представить подробности изменений, которые власти планируют внедрить.
В министерстве юстиции cообщили Europa Liberă, что проанализируют «действующий механизм борьбы с коррупцией», чтобы решить, как более эффективно противостоять подкупу избирателей и незаконному финансированию партий, «учитывая, что в последнее время все чаще заметен след преступных групп в этих незаконных действиях», которые угрожают национальной безопасности.
Президент Санду и правящая партия «Действие и солидарность» (PAS) утверждают, что олигарх Илан Шор подкупал политиков и избирателей, в том числе на последних президентских выборах и референдуме о евроинтеграции, а правоохранители ему не препятствовали. Власти считают, что распространение политической коррупции необходимо остановить до парламентских выборов, которые ожидаются осенью 2025 года.
Судьба Антикоррупционной прокуратуры
На фоне того, что заседание ВСБ провели, не сообщив о нем заранее, в публичном пространстве появились спекуляции о том, что Санду может ликвидировать Антикоррупционную прокуратуру, которая не оправдала ее ожиданий.
Во время телевизионной передачи на TVR Майя Санду вновь раскритиковала эту прокуратуру, но не подтвердила, что хочет ее ликвидировать. «Когда мы говорим о неэффективность борьбы с коррупцией, очевидно, что мы говорим и об Антикоррупционной прокуратуре», — cказала президент.
Как рассказали Europa Liberă в минюсте, ведомство планирует обсудить с Парламентом, Генпрокуратурой и Высшим советом прокуроров, как создать механизм, который «обеспечит эффективную реакцию и качественное расследование» случаев подкупа избирателей и незаконного финансирования политических партий.
Антикоррупционная прокуратура в этих обсуждениях не участвует, а ее представители рассказали Europa Liberă, что их не приглашали на заседание ВСБ. О решениях Совета они узнали из пресс-релиза и заявлений тех, кто был на заседании.
«Еще рано комментировать возможные реформы, до тех пор, пока, не ясны конкретные предложения», — ответили в прокуратуре.
Архитектуру антикоррупционных учреждений меняли и в 2024 году
До 1 марта 2024 года Антикоррупционная прокуратура вела расследования вместе с Наццентром борьбы с коррупцией (НЦБК).
Эти два учреждения находятся в одном и том же здании, но в марте прошлого года в силу вступили поправки, которые разделили их работу. Теперь НЦБК расследует дела о «малой коррупции» вместе с прокурорами из городских и районных прокуратур, а Антикоррупционная прокуратура ведет дела о «большой коррупции».
Также в прошлом году парламент увеличил штат сотрудников Антикоррупционной прокуратуры со 144 до 198. При этом число прокуроров не изменилось, а у прокуратуры появилась возможность нанять собственных офицеров и специалистов, которые могут вести слежку, прослушку и видеонаблюдение. Раньше эту работу обеспечивало НЦБК, но впервые, Антикоррупционная прокуратура сможет проводить ее самостоятельно.
На фоне этих изменений Антикоррупционная прокуратура начала просить у властей отдельное здание, в котором хватило бы места для новых сотрудников. Сначала правительство было открыто к тому, чтобы найти прокурорам новый офис, это даже пообещали в плане дезогалирхизации, который власти готовили в контексте евроинтеграции страны, но Антикоррупционная прокуратура до сих пор находится в старом здании.
Что ждет глав специализированных прокуратур
У политиков были большие ожидания от Антикоррупционной прокуратуры, после того как в 2022 году ее возглавила Вероника Драгалин, начавшая карьеру в США, но вернувшаяся в Кишинев, чтобы бороться с коррупцией.
PAS изменил закон таким образом, чтобы Драгалин, у которой не было опыта работы в Молдове, смогла участвовать в конкурсе, а президент Майя Санду лично представила ее подчиненным.
Последние несколько лет между властями и главой Антикоррупционной прокуратуры стали появляться разногласия. Драгалин критиковала изменения законов, например, она не была согласна с тем, что Антикоррупционной прокуратуре поручили только дела о большой коррупции, и выразила сомнения по поводу проверки финансовой и этической неподкупности прокуроров.
Недовольство политиков работой Драгалин достигло пика осенью 2024 после того, как на выборах и референдуме было беспрецедентно много случаев коррупции.
Так, созвав заседание ВСБ после выборов, Санду заявила, что считает работу Антикоррупционной прокуратуры «полным провалом» и попросила правительство найти решения, чтобы повысить эффективность борьбы с коррупцией.
В прокуратуре тогда ответили, что им не хватает сотрудников, финансов и нового офиса. К тому же ведомство подчеркнуло, что дела о подкупе избирателей больше не входят в его компетенцию.
Пока не ясно, если «новая архитектура» антикоррупционных учреждений приведет к смене руководителей специализированных прокуратур: Вероники Драгалин и Виктора Фуртурнэ, который возглавляет Прокуратуру по борьбе с оргпреступностью и особым делам (PCCOCS).
Мэр Кишинева Ион Чебан предположил, что Драгалин, Фуртунэ и их заместителей могут отстранить от работы решением Комиссии по Чрезвычайным ситуациям.
«Vetting» специализированных прокуратур
Политики и представители гражданского общества часто критиковали Антикоррупционную прокуратуру и PCCOCS за нарушение прав человека и коррупцию среди сотрудников. На фоне этого, в 2024 году власти начали «vetting» — внеочередную проверку прокуроров из этих прокуратур. Во время «vetting» специальная комиссия из молдавских и международных экспертов проверяет, доходы и расходы прокуроров, а также соблюдали ли они нормы этики.
В мае 2024 года комиссия сообщила что начнет «vetting» с Антикоррупционной прокуратуры. На фоне этого 10 из 47 прокуроров ушли в отставку, чтобы не проходить проверку. Сама Драгалин сказала, что «чувствовала бы себя неловко», если бы ей пришлось публично рассказывать подробности личной жизни и детали о финансовом положении родителей.
Более того, весной 2024 года она отправила письмо прокурорам и судьям, которые не прошли «pre-vetting» в котором рассказала о своих подозрениях, что член комиссии «pre-vetting» Татьяна Рэдукану связана с олигархом Иланом Шором и Вячеславом Платоном.
Прокуроры, которые подчиняются Драгалин, начали уголовный процесс, а затем уголовное дело. Рэдукану отвергла обвинения, но ушла и из комиссии «pre-vetting», и из комиссии, которая проверяет прокуроров, «чтобы не ставить в опасность» весь процесс проверок.
Единственные двое прокуроров Антикоррупционной прокуратуры, которые прошли «vetting» это Евгения Зубко и Григорий Никулицэ. Однако их оценивали в приоритетном порядке, потому что они претендуют на места в коллегиях при Высшем совете прокуроров. О том, как продвигается проверка остальных прокуроров, комиссия не сообщает.
Во время передачи на TVR Майя Санду признала, что «vetting» прокуроров идет слишком медленно, но подчеркнула, что власти не откажутся от его проведения.
