На переговорах в Москве абхазская сторона выступает с возражениями против пожелания России передать ей значительную территорию в северо-западной части Гагрского района, прилегающего к озеру Рица. Часть этой территории, село Аибга, расположенная у реки Псоу, всегда служившей границей между Россией и Грузией, в советские времена было разделено на две части. Именно это, по мнению некоторых абхазских наблюдателей, является формальным основанием для российских претензий. Они, по мнению редактора абхазской газеты "Чегемская правда" Инала Хашига, стали первой серьезной проблемой в отношениях России и Абхазии.
- Отношение к этому предложению России однозначно отрицательное. Впервые серьезный вопрос выпадает из внутриполитического контекста.
- Какие-то убедительные юридические предпосылки к этому, как вы сказали, предложению России имеются?
- Пока мы их не знаем. Просто в наш парламент поступил документ из Москвы, и в нем излагается российское видение демаркации российско-абхазской границы. И никто не знает, из какой российской инстанции этот документ пришел в парламент. Пока стороны воздерживаются от комментариев. Но я думаю, что Россия, заявив о претензиях на 160 квадратных километров, на самом деле рассчитывает выторговать себе пограничное село Аибгу, - полагает Инал Хашиг.
В Абхазии отношение к России отнюдь не столь однозначно, как это принято считать. Здесь никогда не идеализировали Москву, не считали ее вечным другом и защитником. Многие в Абхазии понимали, что Сухуми сделал ставку на Москву просто в силу географии. Впрочем, известно, что во времена санкций СНГ против Абхазии старенькие гаубицы на сухумской набережной в сердцах палили в направлении российских кораблей. И об этом в Абхазии при случае обязательно вспоминают. По мнению Инала Хашига, нынешние территориальные претензии могут обойтись России довольно дорого.
- Россия, добиваясь этой маленькой территории, может перечеркнуть все то, за что ее ценят. Кроме того, есть еще один аспект. В 2008 году Россия , напомню, признала независимости Абхазии. В таком случае, ее нынешние претензии впоследствии могут рассматриваться как аннексия абхазской территории, что для России, я думаю, это очень невыгодно.
- Кроме всего прочего, Россия ставит в сложное положение и нынешнюю абхазскую власть - и самого президента Багапша, и тех, кто будет объявлен его преемником?
- Конечно. У Багапша вообще очень сложная ситуация. Любая уступка с его стороны в территориальном вопросе приведет к дестабилизации в стране, и, возможно, к отставке президента. Но если он не уступит, Россия может тоже обидеться, и тогда у Багапша тоже возникнут проблемы: абхазский бюджет на 70 процентов состоит из российских дотаций. И внешнее благополучие рассыплется, и это тоже наверняка закончится досрочной отставкой, - сказал Хашиг.
Между тем, коллизия в отношениях Москвы и Сухуми ставит неожиданные вопросы и перед Тбилиси. То, что в Сухуми называют "аннексией Абхазии", здесь воспринимают как полноценную аннексию Грузии. Впрочем, по мнению грузинского политолога Ивлиана Хаиндравы, это никого не удивляет.
- Абхазия всегда была для России лакомым куском. Безусловно, у Грузии это вызывает обеспокоенность, особенно в ситуации, когда никаких действенных рычагов влияния на ситуацию у Тбилиси нет. Кроме, разве что закона об оккупированных территориях, который был принят в октябре 2008 года, вскоре после войны. Этот закон объявляет недействительными любые сделки в части недвижимого имущества, произведенные на оккупированных территориях.
- Это с точки зрения формально-юридической. С точки же зрения политической ситуация выглядит несколько двусмысленной – Грузия и Абхазия оказываются по одну сторону в этой полемике.
- Да, в абхазском обществе тоже зреет протест, и я не уверен, что этот процесс – если он будет продолжаться - пройдет так уж безболезненно. Поэтому возможно, что в Абхазии поймут, что "север" может быть более опасен, чем "юг". Конечно, это случится не вдруг и не сразу. Ощущение безопасности, появившееся в Абхазии после 2008 года, пока доминирует, но постепенно акценты будут смещаться, - считает Ивлиан Хаиндрава
Абхазские политологи, впрочем, уверяют: отношение абхазов к России и отношение к Грузии - не сообщающиеся сосуды. То есть, ухудшение отношения к "северу" не влечет за собой каких-то позитивных сдвигов по отношению к "югу". Ивлиан Хаиндрава, участвующий в ряде совместных с Сухуми неправительственных проектов, на этот счет иллюзий не питает:
- Мне тоже доводилось слышать подобную точку зрения. И, я думаю, сегодня это так. Но я не считаю, что это навсегда. Я не жду скорого разворота всего абхазского общества в сторону Грузии.
- И что в связи с этим должен делать Тбилиси? Поднимать голос в защиту, как получается, абхазской территориальной целостности?
- Если мы говорим о грузинской власти, то едва ли что-то сейчас может поколебать ее жесткую позицию по отношению к Абхазии. В неправительственном же секторе и в аналитическим кругах эта позиция считается неправильной. Абхазию нельзя изолировать, как этого добивается официальная власть. Ее надо открывать Западу и не обязательно через Грузию. Мне кажется перспективной концепция, которая сейчас появилась на Западе – концепция "вовлечения без признания". В меру скромных возможностей, которые остались у Тбилиси, надо стремиться к тому, чтобы Абхазия не была целиком зависимой от России.
- Готов ли Сухуми принять такую вашу поддержку сейчас – хотя бы в такой ненавязчивой форме?
- Я думаю, что такая готовность есть. Если Грузия снимет существующие барьеры на пути восстановления и развития западного присутствия в Абхазии, это может стать моральной и политической поддержкой для Абхазии. Что, с моей точки зрения, соответствует долгосрочным интересам Грузии.
- Отношение к этому предложению России однозначно отрицательное. Впервые серьезный вопрос выпадает из внутриполитического контекста.
- Какие-то убедительные юридические предпосылки к этому, как вы сказали, предложению России имеются?
- Пока мы их не знаем. Просто в наш парламент поступил документ из Москвы, и в нем излагается российское видение демаркации российско-абхазской границы. И никто не знает, из какой российской инстанции этот документ пришел в парламент. Пока стороны воздерживаются от комментариев. Но я думаю, что Россия, заявив о претензиях на 160 квадратных километров, на самом деле рассчитывает выторговать себе пограничное село Аибгу, - полагает Инал Хашиг.
В Абхазии отношение к России отнюдь не столь однозначно, как это принято считать. Здесь никогда не идеализировали Москву, не считали ее вечным другом и защитником. Многие в Абхазии понимали, что Сухуми сделал ставку на Москву просто в силу географии. Впрочем, известно, что во времена санкций СНГ против Абхазии старенькие гаубицы на сухумской набережной в сердцах палили в направлении российских кораблей. И об этом в Абхазии при случае обязательно вспоминают. По мнению Инала Хашига, нынешние территориальные претензии могут обойтись России довольно дорого.
- Россия, добиваясь этой маленькой территории, может перечеркнуть все то, за что ее ценят. Кроме того, есть еще один аспект. В 2008 году Россия , напомню, признала независимости Абхазии. В таком случае, ее нынешние претензии впоследствии могут рассматриваться как аннексия абхазской территории, что для России, я думаю, это очень невыгодно.
- Кроме всего прочего, Россия ставит в сложное положение и нынешнюю абхазскую власть - и самого президента Багапша, и тех, кто будет объявлен его преемником?
- Конечно. У Багапша вообще очень сложная ситуация. Любая уступка с его стороны в территориальном вопросе приведет к дестабилизации в стране, и, возможно, к отставке президента. Но если он не уступит, Россия может тоже обидеться, и тогда у Багапша тоже возникнут проблемы: абхазский бюджет на 70 процентов состоит из российских дотаций. И внешнее благополучие рассыплется, и это тоже наверняка закончится досрочной отставкой, - сказал Хашиг.
Между тем, коллизия в отношениях Москвы и Сухуми ставит неожиданные вопросы и перед Тбилиси. То, что в Сухуми называют "аннексией Абхазии", здесь воспринимают как полноценную аннексию Грузии. Впрочем, по мнению грузинского политолога Ивлиана Хаиндравы, это никого не удивляет.
- Абхазия всегда была для России лакомым куском. Безусловно, у Грузии это вызывает обеспокоенность, особенно в ситуации, когда никаких действенных рычагов влияния на ситуацию у Тбилиси нет. Кроме, разве что закона об оккупированных территориях, который был принят в октябре 2008 года, вскоре после войны. Этот закон объявляет недействительными любые сделки в части недвижимого имущества, произведенные на оккупированных территориях.
- Это с точки зрения формально-юридической. С точки же зрения политической ситуация выглядит несколько двусмысленной – Грузия и Абхазия оказываются по одну сторону в этой полемике.
- Да, в абхазском обществе тоже зреет протест, и я не уверен, что этот процесс – если он будет продолжаться - пройдет так уж безболезненно. Поэтому возможно, что в Абхазии поймут, что "север" может быть более опасен, чем "юг". Конечно, это случится не вдруг и не сразу. Ощущение безопасности, появившееся в Абхазии после 2008 года, пока доминирует, но постепенно акценты будут смещаться, - считает Ивлиан Хаиндрава
Абхазские политологи, впрочем, уверяют: отношение абхазов к России и отношение к Грузии - не сообщающиеся сосуды. То есть, ухудшение отношения к "северу" не влечет за собой каких-то позитивных сдвигов по отношению к "югу". Ивлиан Хаиндрава, участвующий в ряде совместных с Сухуми неправительственных проектов, на этот счет иллюзий не питает:
- Мне тоже доводилось слышать подобную точку зрения. И, я думаю, сегодня это так. Но я не считаю, что это навсегда. Я не жду скорого разворота всего абхазского общества в сторону Грузии.
- И что в связи с этим должен делать Тбилиси? Поднимать голос в защиту, как получается, абхазской территориальной целостности?
- Если мы говорим о грузинской власти, то едва ли что-то сейчас может поколебать ее жесткую позицию по отношению к Абхазии. В неправительственном же секторе и в аналитическим кругах эта позиция считается неправильной. Абхазию нельзя изолировать, как этого добивается официальная власть. Ее надо открывать Западу и не обязательно через Грузию. Мне кажется перспективной концепция, которая сейчас появилась на Западе – концепция "вовлечения без признания". В меру скромных возможностей, которые остались у Тбилиси, надо стремиться к тому, чтобы Абхазия не была целиком зависимой от России.
- Готов ли Сухуми принять такую вашу поддержку сейчас – хотя бы в такой ненавязчивой форме?
- Я думаю, что такая готовность есть. Если Грузия снимет существующие барьеры на пути восстановления и развития западного присутствия в Абхазии, это может стать моральной и политической поддержкой для Абхазии. Что, с моей точки зрения, соответствует долгосрочным интересам Грузии.