Нападение произошло на улице Исаака Харебова – не так далеко от дома Тимура: он живет в одном из немногих уцелевших во время войны домов на улице Тельмана. Там, в еврейском квартале в августе 2008 мы с ним и познакомились. Тимур - первый человек, которого я узнала в Южной Осетии. Тогда я увидела уставшего человека со светящимися глазами: он радовался тому, что победили, что теперь, наконец, Россия признала Южную Осетию. Хотя говорил, что сам для себя он признал ее независимой почти двадцать лет назад. Вот только бороду после войны он долго не брил - знак скорби по погибшим: в августе он потерял двоюродную сестру и брата.
Вернувшись в 1989 году в свой родной город, он хотел там просто жить. Говорит, что когда они с несколькими десятками ребят преградили дорогу на окраине Цхинвали так называемому «мирному митингу» из Тбилиси, организованному Гамсахурдиа, он еще не думал, что будет война. Потом ему пришлось доставать оружие, изучать тактику уличных боев. В недавно вышедшей в Цхинвали огромной книге об истории конфликта, Тимур назван полевым командиром первой войны.
Тимур Цховребов после нападения
Вчера, когда он пошел дать свой комментарий на слова Чочиева, сотрудники телевидения его записали, пришедший туда министр информации Зураб Кабисов пытался Тимура выгнать.Когда закончилась первая война, взялся организовывать в Южной Осетии телевидение – благодаря ему оно там впервые и появилось. Помню, что тогда, в конце августа, он, в отличие от многих, не ходил с оружием: говорил, что теперь началась мирная жизнь и не нужно пьянеть от победы. Ездил с нами, правозащитниками, помогая разобраться в ситуации, помочь тем, кому эта помощь тогда была очень нужна: брошенным и немощным старикам, раненым.
В первое время после войны Тимур и другие оппозиционные активисты де-факто республики Южной Осетии говорили, что работать стало немного легче: внимание, прикованное к региону, было для них своеобразной защитой: понимали, что критику власти не готовы принимать как и раньше, но по крайней мере, боятся огласки. Так, до войны на улице милицией был зверски избит еще один оппозиционер – Алан Парастаев. Самого Тимура, которого в Южной Осетии даже называют человек-оппозиция, прежде тоже избивали.
Два дня назад, когда полпред президента Борис Чочиев, выступая по телевизору, обрушился с критикой в адрес членов грузино-осетинского гражданского форума, чаще всего он упоминал именно Тимура. В тот же вечер Тимур сказал, что это выступление можно расценивать как команду «фас» для «Народной партии». И он не ошибся: среди нападавших было двое членов «Народной партии», еще один, кого запомнил Тимур – член Компартии. Все они – действующие депутаты парламента.
Это не первый конфликт Тимура с так называемыми «народниками». Началось все еще в прошлом году, когда члены только что созданной пропрезидентской общественной организации «Союз защитников отечества» провели рейдерский захват на тот момент оппозиционной «Народной партии». Тимур освещал все происходящее в оппозиционной газете «21 век», главным редактором которой является. Тогда тот же Казимир Плиев, который участвовал в сегодняшнем избиении, вызывал его на «разговоры», грозился избить. Тогда все обошлось.
Сейчас же, после выступления Чочиева, эти люди, которые шли на прошлогодние парламентские выборы со словами, что в парламенте они надеются узнать много нового, почувствовали, что руки у них развязаны.
Вернувшись в 1989 году в свой родной город, он хотел там просто жить. Говорит, что когда они с несколькими десятками ребят преградили дорогу на окраине Цхинвали так называемому «мирному митингу» из Тбилиси, организованному Гамсахурдиа, он еще не думал, что будет война. Потом ему пришлось доставать оружие, изучать тактику уличных боев. В недавно вышедшей в Цхинвали огромной книге об истории конфликта, Тимур назван полевым командиром первой войны.
Вчера, когда он пошел дать свой комментарий на слова Чочиева, сотрудники телевидения его записали, пришедший туда министр информации Зураб Кабисов пытался Тимура выгнать.Когда закончилась первая война, взялся организовывать в Южной Осетии телевидение – благодаря ему оно там впервые и появилось. Помню, что тогда, в конце августа, он, в отличие от многих, не ходил с оружием: говорил, что теперь началась мирная жизнь и не нужно пьянеть от победы. Ездил с нами, правозащитниками, помогая разобраться в ситуации, помочь тем, кому эта помощь тогда была очень нужна: брошенным и немощным старикам, раненым.
В первое время после войны Тимур и другие оппозиционные активисты де-факто республики Южной Осетии говорили, что работать стало немного легче: внимание, прикованное к региону, было для них своеобразной защитой: понимали, что критику власти не готовы принимать как и раньше, но по крайней мере, боятся огласки. Так, до войны на улице милицией был зверски избит еще один оппозиционер – Алан Парастаев. Самого Тимура, которого в Южной Осетии даже называют человек-оппозиция, прежде тоже избивали.
Два дня назад, когда полпред президента Борис Чочиев, выступая по телевизору, обрушился с критикой в адрес членов грузино-осетинского гражданского форума, чаще всего он упоминал именно Тимура. В тот же вечер Тимур сказал, что это выступление можно расценивать как команду «фас» для «Народной партии». И он не ошибся: среди нападавших было двое членов «Народной партии», еще один, кого запомнил Тимур – член Компартии. Все они – действующие депутаты парламента.
Это не первый конфликт Тимура с так называемыми «народниками». Началось все еще в прошлом году, когда члены только что созданной пропрезидентской общественной организации «Союз защитников отечества» провели рейдерский захват на тот момент оппозиционной «Народной партии». Тимур освещал все происходящее в оппозиционной газете «21 век», главным редактором которой является. Тогда тот же Казимир Плиев, который участвовал в сегодняшнем избиении, вызывал его на «разговоры», грозился избить. Тогда все обошлось.
Сейчас же, после выступления Чочиева, эти люди, которые шли на прошлогодние парламентские выборы со словами, что в парламенте они надеются узнать много нового, почувствовали, что руки у них развязаны.