Несколько раз в день в центре самого большого панкисского села – Дуиси местные кистинцы собираются в новой мечети, выстроенной из ярко-оранжевого кирпича. После намаза в центре села можно увидеть молодых людей с аккуратными бородами.
Они считают, что следуют «истинному, книжному» исламу. Только очень немногие из них воевали во время чеченских войн, но вокруг них можно найти молодых парней, которые говорят, что сочувствуют лидеру чеченского подполья Доку Умарову.
Около 10 лет назад во время первой войны в соседней Чечне местная зажиточная семья привезла из Саудовской Аравии имама. Позже там появилось и несколько арабских религиозных организаций. С их подачи молодые ребята из Панкиси начали ездить учиться ваххабизму в стран Ближнего востока.
Одним из них стал 28-летний Абдул Харфур, в светской жизни его называли Амур Хангошвили. Арабскому языку и исламу он выучился в Ливане.
Абдул вернулся в Панкиси около шести лет назад. А два последних года он является имамом в ваххабитской мечети. Абдул рассказывает о том, насколько религиозными были жители Панкиси до появления там ваххабизма:
“В то время можно сказать больше 90 процентов людей даже не молились по тем пяти молитвам, которые обязательны в исламе. Они даже эти молитвы не совершали. Когда маленький парень в возрасте 19-20 лет намаз делал, этому удивлялись люди.”
Во время второй Чеченской войны в Панкиси приехало около 7000 тысяч беженцев и боевиков, столько же местных людей жило тогда в ущелье.
В то время вместе с проблемами с оружием и наркотиками, в Панкиси грузинские власти обнаружили и процветающий ваххабизм. В 2002 году Тбилиси вплотную занялся этим вопросом. После этого из Панкиси начали уходить арабские организации и туда перестали поступать иностранные деньги.
Ваххабизм в ущелье стал потихоньку затихать, пока их авторитет не решили использовать грузинские власти, говорит Мамука Арешидзе, эксперт в вопросах северокавказских народов.
“Человек, скажем, ленивый, ему лучше контролировать одну группу, которая имеет определенное влияние в регионе. Группа, которая централизована, подчиняется одному человеку или группе из 5-6 человек,” говорит Мамука Арешидзе. По его словам, такой подход позволяет держать под контролем ущелье, пользующееся плохой репутацией за рубежом.
Как рассказывает имам ваххабитов Абдул Харфур, они бок о бок работают с грузинским МВД, чтобы предотвратить распространение в Панкиси наркотиков и другие виды криминала. Некоторые из его прихожан работают в местных силовых структурах. Как объяснил имам, со своей стороны они заинтересованы в сотрудничестве, потому что воровство и другие преступления противоречат их принципам.
Как только началось такое сотрудничество, к ваххабитам в Панкиси начало примыкать и взрослое население. До этого пожилые мужчины ходили в старые мечети, где проповедуется традиционный ислам, наиболее распространенный на Северном Кавказе. До этого ваххабизм был для них неприемлем. Бывали случаи, когда на этой почве между отцом и сыном начинался конфликт и их семьи разваливались.
Сейчас подобные противоречия встречаются гораздо реже. Все более нормально в Панкиси стали относиться к тому, что девушки носят не просто головной платок, а хиджаб, скрывающий их шею и плечи. Более лояльно там теперь смотрят и на многоженство.
Как говорит Арешидзе, если раньше ваххабизм был просто романтичным увлечением для молодых кистинцев, то теперь он стал способом быть ближе к власти.
“Что касается перспективы – то это, конечно, самая большая глупость, которую может придумать человек. Потому что на голом месте, особенно после 2001 года, когда там все это прекратилось, вдруг как-то помогать возрождению какой-то опасной религиозной идеи – это просто преступно, я считаю. Так что в перспективе, это может обернуться для нас очень плохо, я считаю,” считает Мамука Арешидзе.
Они считают, что следуют «истинному, книжному» исламу. Только очень немногие из них воевали во время чеченских войн, но вокруг них можно найти молодых парней, которые говорят, что сочувствуют лидеру чеченского подполья Доку Умарову.
Около 10 лет назад во время первой войны в соседней Чечне местная зажиточная семья привезла из Саудовской Аравии имама. Позже там появилось и несколько арабских религиозных организаций. С их подачи молодые ребята из Панкиси начали ездить учиться ваххабизму в стран Ближнего востока.
Одним из них стал 28-летний Абдул Харфур, в светской жизни его называли Амур Хангошвили. Арабскому языку и исламу он выучился в Ливане.
Абдул вернулся в Панкиси около шести лет назад. А два последних года он является имамом в ваххабитской мечети. Абдул рассказывает о том, насколько религиозными были жители Панкиси до появления там ваххабизма:
“В то время можно сказать больше 90 процентов людей даже не молились по тем пяти молитвам, которые обязательны в исламе. Они даже эти молитвы не совершали. Когда маленький парень в возрасте 19-20 лет намаз делал, этому удивлялись люди.”
Во время второй Чеченской войны в Панкиси приехало около 7000 тысяч беженцев и боевиков, столько же местных людей жило тогда в ущелье.
В то время вместе с проблемами с оружием и наркотиками, в Панкиси грузинские власти обнаружили и процветающий ваххабизм. В 2002 году Тбилиси вплотную занялся этим вопросом. После этого из Панкиси начали уходить арабские организации и туда перестали поступать иностранные деньги.
Ваххабизм в ущелье стал потихоньку затихать, пока их авторитет не решили использовать грузинские власти, говорит Мамука Арешидзе, эксперт в вопросах северокавказских народов.
“Человек, скажем, ленивый, ему лучше контролировать одну группу, которая имеет определенное влияние в регионе. Группа, которая централизована, подчиняется одному человеку или группе из 5-6 человек,” говорит Мамука Арешидзе. По его словам, такой подход позволяет держать под контролем ущелье, пользующееся плохой репутацией за рубежом.
Как рассказывает имам ваххабитов Абдул Харфур, они бок о бок работают с грузинским МВД, чтобы предотвратить распространение в Панкиси наркотиков и другие виды криминала. Некоторые из его прихожан работают в местных силовых структурах. Как объяснил имам, со своей стороны они заинтересованы в сотрудничестве, потому что воровство и другие преступления противоречат их принципам.
Как только началось такое сотрудничество, к ваххабитам в Панкиси начало примыкать и взрослое население. До этого пожилые мужчины ходили в старые мечети, где проповедуется традиционный ислам, наиболее распространенный на Северном Кавказе. До этого ваххабизм был для них неприемлем. Бывали случаи, когда на этой почве между отцом и сыном начинался конфликт и их семьи разваливались.
Сейчас подобные противоречия встречаются гораздо реже. Все более нормально в Панкиси стали относиться к тому, что девушки носят не просто головной платок, а хиджаб, скрывающий их шею и плечи. Более лояльно там теперь смотрят и на многоженство.
Как говорит Арешидзе, если раньше ваххабизм был просто романтичным увлечением для молодых кистинцев, то теперь он стал способом быть ближе к власти.
“Что касается перспективы – то это, конечно, самая большая глупость, которую может придумать человек. Потому что на голом месте, особенно после 2001 года, когда там все это прекратилось, вдруг как-то помогать возрождению какой-то опасной религиозной идеи – это просто преступно, я считаю. Так что в перспективе, это может обернуться для нас очень плохо, я считаю,” считает Мамука Арешидзе.
